|
|
|
Миры Герберта Уэллса
- Человек-невидимка - Страница 10
- Я постучалась, но, должно быть...
- Быть может, вы и стучали. Но во время моих исследований -
исследований чрезвычайно важных и необходимых - малейшее беспокойство,
скрип двери... Я попросил бы вас...
- Конечно, мистер. Если вам угодно, вы можете запирать дверь на ключ. В
любое время.
- Очень удачная мысль! - сказал незнакомец.
- Но эта солома, сударь... Осмелюсь заметить...
- Не надо! Если солома вас беспокоит, поставьте ее в счет. - И он
пробормотал про себя что-то очень похожее на ругательство.
Он стоял перед хозяйкой с воинственным и раздраженным видом, держа в
одной руке бутылку, а в другой пробирку, и весь его облик был так странен,
что миссис Холл смутилась. Но она была особа решительная.
- В таком случае, - заявила она, - я бы хотела знать, сколько вы
полагаете...
- Шиллинг. Поставьте шиллинг. Я думаю, этого достаточно?
- Хорошо, пусть будет так, - сказала миссис Холл, принимаясь накрывать
на стол. - Конечно, вела вы согласны...
Незнакомец отвернулся и сел спиной к ней.
До самого вечера он работал, запершись на ключ и, как уверяла миссис
Холл, почти в полной тишине. Только один раз послышался стук и звон
стекла, как будто кто-то толкнул стол и с размаху швырнул на пол бутылку,
а затем раздались торопливые шаги по ковру. Опасаясь, уж не случилось ли
чего-нибудь, хозяйка подошла к двери и, не стуча, стала прислушиваться.
- Ничего не выйдет! - кричал он в ярости. - Не выйдет! Триста тысяч,
четыреста тысяч! Это необъятно! Обманут! Вся жизнь уйдет на это! Терпение!
Легко сказать! Дурак, дурак!
Тут кто-то вошел в трактир, послышались тяжелые шаги, и миссис Холл
должна была волей-неволей отойти от двери, не дослушав.
Когда она вернулась, в комнате снова было совсем тихо, если не считать
слабого скрипа кресла и случайного позвякивания бутылок. Очевидно,
незнакомец снова принялся за работу.
Когда она принесла чай, то увидела в углу комнаты, под зеркалом,
разбитые бутылки и золотистое небрежно вытертое пятно. Она обратила на это
его внимание.
- Поставьте все это в счет, - огрызнулся он. - И, ради бога, не мешайте
мне. Если я причиняю вам какой-нибудь убыток, ставьте в счет. - И он снова
принялся делать пометки в лежавшей перед ним тетради...
- Знаете, что я вам скажу? - таинственно начал Фиренсайд. Разговор
происходил вечером того же дня в пивной.
- Ну? - спросил Тедди Хенфри.
- Этот человек, которого укусила моя собака... Ну, так вот: он
чернокожий. По крайней мере, ноги у него черные. Я это заметил, когда
собака порвала ему штаны и перчатку. Можно было ожидать, что сквозь дыры
будет видно розовое тело, правда? Ну, а на самом деле ничего подобного.
Одна только чернота. Верно вам говорю: он так же черен, как моя шляпа.
- Господи помилуй! - воскликнул Хенфри. - Вот тебе на! А ведь нос-то у
него самый что ни на есть розовый.
- Так-то оно так, - сказал Фиренсайд. - Это верно. Только вот что я
тебе скажу, Тедди.
|
|
|
|
|
|
|
