|
|
|
Миры Герберта Уэллса
- Война миров - Страница 28
Вращавшийся колпак на нем напоминал голову
человека в капюшоне. Какое-то подобие руки держало металлический ящик
сложного устройства, из которого вылетали зеленые искры и ударял тепловой
луч.
Через несколько минут на пустоши, насколько он мог видеть, не осталось
ни одного живого существа; кусты и деревья, еще не обратившиеся в
обугленные остовы, горели. Гусары стояли на дороге в ложбинке, и он их не
видел. Он слышал, как застрочили пулеметы, потом все смолкло. Гигант долго
не трогал станцию Уокинг и окрестные дома. Потом скользнул тепловой луч, и
городок превратился в груду пылающих развалин. После этого чудовище
выключило тепловой луч и, повернувшись спиной к артиллеристу, зашагало по
направлению к дымившемуся сосновому лесу, где упал второй цилиндр. В
следующий миг из ямы поднялся другой сверкающий титан.
Второе чудовище последовало за первым. Тут артиллерист осторожно пополз
по горячему пеплу сгоревшего вереска к Хорселлу. Ему удалось доползти до
канавы, тянувшейся вдоль края дороги, и таким образом он добрался до
Уокинга. Дальнейший рассказ артиллериста состоял почти из одних
междометий. Через Уокинг нельзя было пройти. Немногие уцелевшие жители,
казалось, сошли с ума; другие сгорели заживо или получили ожоги. Он
повернул в сторону от пожара и спрятался в дымящихся развалинах; тут он
увидел, что чудовище возвращается. Оно настигло одного из бегущих,
схватило его своим стальным щупальцем и размозжило ему голову о сосновый
пень. Когда стемнело, артиллерист пополз дальше и добрался до
железнодорожной насыпи.
Потом он, крадучись, направился через Мэйбэри в сторону Лондона, думая,
что там будет безопасней. Люди прятались в погребах, канавах, и многие из
уцелевших бежали к Уокингу и Сэнду. Его мучила жажда. Около
железнодорожной арки он увидел разбитый водопровод: вода била ключом из
лопнувшей трубы.
Вот все, что я мог у него выпытать. Он несколько успокоился, рассказав
мне обо всем, что ему пришлось видеть. С полудня он ничего не ел; он
упомянул об этом еще в начале своего рассказа; я нашел в кладовой немного
баранины, хлеба и принес ему поесть. Мы не зажигали лампу, боясь привлечь
внимание марсиан, и паши руки часто соприкасались, нащупывая еду. Пока он
рассказывал, окружающие предметы стали неясно выступать из мрака, за окном
уже можно было различить вытоптанную траву и поломанные кусты роз.
Казалось, по лужайке промчалась толпа людей или стадо животных. Теперь я
мог рассмотреть лицо артиллериста, перепачканное, бледное, - такое же,
вероятно, было и у меня.
Насытившись, мы осторожно поднялись в мой кабинет, и я снова выглянул в
открытое окно. За одну ночь цветущая долина превратилась в пепелище. Пожар
угасал. Там, где раньше бушевало пламя, теперь чернели клубы дыма.
Разрушенные и развороченные; дома, поваленные, обугленные деревья - вся
эта страшная, зловещая картина, скрытая до сих пор ночным мраком, теперь,
в предрассветных сумерках, отчетливо предстала перед нами.
|
|
|
|
|
|
|
