|
|
|
Миры Герберта Уэллса
- Остров доктора Моро - Страница 38
Но Монтгомери я понимал.
- Отойдите в сторону, - сказал я и, немного подумав, прибавил: - И
поднимите руки.
- Этого сделать мы не можем, - сказал Монтгомери, выразительно кивая
назад. - Слишком унизительно.
- Ну, ладно, отойдите тогда к деревьям, - сказал я.
- Вот идиотство! - буркнул Монтгомери.
Оба повернулись туда, где стояли на солнце, отбрасывая длинные тени,
шесть или семь уродов - рослые, живые, осязаемые и все же какие-то
нереальные. Монтгомери щелкнул хлыстом, и они тотчас врассыпную бросились
за деревья. Когда Монтгомери и Моро отошли на расстояние, которое
показалось мне достаточным, я вышел на берег, поднял и осмотрел
револьверы. Чтобы удостовериться в отсутствии обмана, я выстрелил в
круглый кусок лавы и с удовлетворением увидел, как он рассыпался в темный
порошок. Однако я все еще колебался.
- Ладно, рискну, - сказал я наконец и, держа по револьверу в каждой
руке, направился к Моро и Монтгомери.
- Вот так-то лучше, - спокойно сказал Моро. - Ведь я потерял все утро
из-за ваших проклятых выдумок.
И с оттенком презрения, отчего я почувствовал себя униженным, они с
Монтгомери повернулись и молча пошли вперед.
Кучка звероподобных людей все еще стояла среди деревьев. Я прошел мимо
них, стараясь сохранять спокойствие. Один хотел было последовать за мной,
но, как только Монтгомери щелкнул хлыстом, сразу обратился в бегство.
Остальное наблюдали за нами. Быть может, когда-то они были животными. Но я
никогда еще не видел животных, пытающихся размышлять.
14. ОБЪЯСНЕНИЯ ДОКТОРА МОРО
- А теперь, Прендик, я вам все объясню, - сказал доктор Моро, когда мы
утолили голод и жажду. - Должен сознаться, что вы самый деспотический
гость, с каким я когда-либо имел дело. Предупреждаю - это последняя
уступка, которую я вам делаю. В следующий раз, если вы опять будете
угрожать самоубийством, я и пальцем не пошевельну, несмотря на все
неприятные последствия.
Он сидел в шезлонге, держа своими белыми тонкими пальцами наполовину
выкуренную сигару. Висячая лампа освещала его седые волосы; он задумчиво
смотрел через маленькое окошко на мерцавшие звезды. Я сел как можно дальше
от него, по другую сторону стола, с револьверами в руке. Монтгомери не
было. Мне не особенно хотелось очутиться с ними обоими в этой тесной
комнате.
- Значит, вы признаете, что подвергнутое вивисекции человеческое
существо, как вы его называли, в конце концов всего только пума? - спросил
Моро.
Он заставил меня посмотреть на этот ужас за оградой и убедиться, что
это не человек.
- Да, это пума, - сказал я. - Она еще жива, но до того изрезана и
искалечена, что я молю бога никогда больше не сподобить меня увидеть
такое. Из всех гнусных...
- Оставим это, - сказал Моро. - Избавьте меня, по крайней мере, от
ваших юношеских бредней. Монтгомери был таким же. Вы признаете, что это
пума. Теперь сидите смирно, а я буду излагать вам свои физиологические
теории.
|
|
|
|
|
|
|
